Фаддей Булгарин. Путевые заметки (Предисловие — часть 10)

Город имеет вид благосостояния и гораздо чище всех городов уездных, виденных мною на расстоянии двух тысяч пятисот верст.

Вера, язык, образ жизни дворянина, мещанина и крестьянина, обычаи, чувствования, понятия о предметах разделяют лифляндца с русским.

В целой Европе едва ли есть развалины, лучше сохранившиеся, мне кажется, самые древние на севере, куда не досягала рука римлян и греков.

У кого есть собрание русских видов? Неужели они не стоят кисти или резца художника?

Так вот у нас и истребилось прежнее удальство, картеж, попойки, — все это сделалось преданием.

Я не удивляюсь и не гневаюсь, что в лучшем трактире комнаты грязны, окна и двери трещат при каждом ветре, а постели приводят в ужас!

Признаюсь, до сих пор не могу я постигнуть, за что дрались здесь ливонские рыцари, литва, поляки!

Пскович выше ростом, плотнее, сильнее, трудолюбивее и более наклонен к промышленности.

В Белоруссии, на каждых десяти верстах, находятся виды и места, вдесятеро красивее прославленной Ливонской Швейцарии.