ШКЛОВ (часть 16)

Булгарин Ф. В. Путевые заметки на поездке из Дерпта в Белоруссию и обратно весною 1835 года.
Часть 15.

В двадцати двух верстах от Могилева лежит знаменитый Шклов, вторая еврейская столица в бывшей Польше. Первая столица Броды, а третья Бердичев.

Шклов принадлежал в старину фамилии Ходкевичей. Знаменитый гетман Иоанн Карл Ходкевич построил здесь замок, которого теперь нет следов. По присоединении Белоруссии Шклов пожалован был императрицей Екатериной генерал-маиору графу Зоричу, родом сербу. Он хотел затмить роскошью и великолепием всех прежних польских магнатов.

Зорич выстроил здесь огромный дворец, театр, развел великолепные сады, выписал актеров, завел балетную труппу,

несколько оркестров музыки, хоры певчих и зажил шумно, вполовину по-азиятски, вполовину по-европейски. Гости съезжались в Шклов издалека, из столиц и из губерний, а все лучшее белорусское дворянство почти насильно удерживаемо было в Шклове. Зорич был холост, но дамы ездили к нему на балы, в маскарады и в театр.

В карты играли не по-нынешнему. Сотни тысяч лопали на одной карте! Вся Белоруссия была как в чаду.

Все хотели подражать хотя в малом виде Зоричу, Пассеку, Потемкину. Везде завелись оркестры, везде стали давать балы, съезжаться на охоту.

Чем все это кончилось!

По смерти Зорича наряжена была комиссия для уплаты долгов, продажи вотчин. Многие из приятелей Зорича также обанкротились, другие подражатели разорились вполовину, и теперь, после Зорича, остались в грязном жидовском местечке развалины его дворца, следы его садов и погорелое здание, в котором был Кадетский корпус, переведенный в Гродно, а после того в Смоленск.

Все исчезло как дым!

Шклов приносил чрезвычайные доходы своему властителю, которых большая часть, вместе с вотчинными, погружалась в карманах разнородных поставщиков и торговцев.

Денег была бездна в Шклове. Здешние жиды, кроме того, вели обширную торговлю колониальными товарами и мануфактурными изделиями всех стран.

В Польше вовсе не было мануфактурной промышленности, в России очень мало. Жиды наводняли русские и польские ярмарки предметами роскоши и мелочами. Кроме того, они тайно ввозили в Россию хлебное вино, и вывозили медную монету для переплавки. Деятельность была необыкновенная. Большие и переселочные дороги завалены были огромными жидовскими фурами, движущимися вокруг трех центральных точек — Бердичева, Брод и Шклова.

Эти города состояли под особенным покровительством богини еврейского происхождения по имени Контрабанда.

Она сыпала золото на племя Иуды из рога изобилия.

Она подрывала все фабрики и мануфактуры и всякую законную торговлю.

Со времени вступления в министерство графа Е. Ф. Канкрина и в управление Департаментом внешней торговли Д. Г. Бибикова роль изобилия богини Контра¬банды иссяк, и сама она, исчахнув, уже лежит на смертном одре. Жрецы ее жалуются на дурные времена! Порядок, благоустройство, законность, возвышение отечественных мануфактур, а с ними просвещения суть в еврейской терминологии то же, что дурные времена.

Спрашивается: где же следы бывших хороших времен? Миллионы червонцев протекли через жидовские руки. Где дети отцов, ворочавших миллионами? Где древние купеческие еврейские дома? Чудное дело, что у жидов весьма редки примеры, чтоб богатство отца перешло к сыну, а особенно к внуку. Я даже не слыхал ни об одном подобном случае. Жидовская казна надувается как мыльный пузырь, блестит и лопается так же скоро, как и раздулась. Жид в торговле всегда ставит ва-банк. Чем более удачи, тем более риску.

Лишь только экипаж подъедет к шкловской станции, толпа факторов и разносчиков товаров окружает путешественника и теснится за ним в комнату.

Факторы шепчут вам на ухо с двусмысленной ужимкой, что здесь можно до¬стать прекрасных заграничных товаров за весьма дешевую цену. Приносят товары. Беда незнатоку! На товарах нет ни клейма фабрики, ни клейма таможенного. Вам говорят, что это остатки, и говорят жалким голосом с таким взглядом, что вы можете думать, что вам угодно. Если вам пришло в голову, что это иностранный товар и контрабанда, тем лучше для купца. Он продаст вам московское изделие за французское или английское и возьмет с вас втрое дороже. Великие мастера здесь также подменивать проданный товар!

Впрочем, все эти проделки знают хорошо и не жиды. В Шклове бывает знаменитая ярмарка, на которую съезжаются много русских купцов и дворянства. Меня уверяли, что кто знает все жидовские уловки, тот охотнее покупает у них, чем у христианских купцов. В мытарстве я не судья.

Из прежнего величия Шклова осталась великолепная жидовская божница, или синагога.

Здешние раввины пользуются особенным уважением, потому что сюда выбирают мудрейших из мудрых.

О народонаселении невозможно знать с точностью. Невзирая на строгость и проницательность начальства, при описи жиды умеют всегда скрыть настоящее число душ. Это уже неоднократно доказано.

Одни говорят, что здесь до 6000 душ, другие утверждают, что до 7000, а один еврей на дороге уверял меня, что здесь до 10 000 жидов с захожими.

Здесь нет ни полицеймейстеpa, ни городничего, но чиновник земской полиции имеет здесь постоянное пребывание.

Толпа факторов, купцов и купчих с товарами под мышкою не оставляла меня ни на минуту, от въезда до отъезда, бормоча безпрестанно и расхваливая свои товары, невзирая на то, что я несколько раз отгонял неотвязных. Один жид кричал из толпы по-французски, чтоб обратить на себя внимание, и когда я подозвал его, он объявил мне, что был фактором Наполеона в 1812 году! Разумеется, что жид лгал. По-французски знал он несколько слов. Насилу выбрался я из жидовщины!

Полный текст с комментариями автора (Ф. Булгарина) и специалиста по эпохе (А. Федуты) читать здесь:

Булгарын Фадзей. Выбранае; уклад., прадм. і камэнтар А.І. Федуты. – Мн.: Беларускі кнігазбор, 2003. – С. 171 – 223.