ЛЮЦИН (часть 11)
В трактире я спросил поесть, но мне отвечали, что здесь можно только пить. Веселый город, где есть нечего, а пить можно во всякое время!
В трактире я спросил поесть, но мне отвечали, что здесь можно только пить. Веселый город, где есть нечего, а пить можно во всякое время!
И вот я в столице тогдашнего владыки почти всей Европы, для которой Париж был тогда то же, что Рим во время первых кесарей и Мекка для мусульман!
Я чуть не помешался от радости: прыгал, хохотал, даже пел, и обнимал пастора.
Я нанял не скажу комнату, но конуру в одной из самых бедных харчевен. Отчаяние начало вкрадываться в мою душу!
Быв слугою и господином, подчиненным и начальником, киргизским наездником и русским воином, ленивцем и дельцом — я удалился от света.
Между тем никто не подумал, что этот герой романа остался без гроша и ему нечего было есть.
Долг писателя— говорить правду, а печатная правда колет глаза больнее изустной.
Военная кровь во мне взволновалась и вспыхнула, и я прервал речь моей доброжелательницы словами, которые не хочу повторять.
В нескольких местах меня приняли весьма грубо, в других — с такою гордостью и высокомерием, что я отказался от тягостной обязанности просителя.
Ни с кем не посоветовавшись и ни с кем не простясь, я взял паспорт и отправился в Париж!
КОНТАКТЫ | ПРИСОЕДИНЯЙСЯ | ||
Белорусский проект, где каждый может рассказать о том, как он учится, творит, отдыхает |
Хочешь стать автором? |
mocny.by@mail.ru |